Картина... самобранка
( Необычные события, произошедшие в необычных местах, а также к тому, что они были задержаны)
Поводом к необычным произошедшим обстоятельствам послужило то, что я очень люблю живопись … любую. Правда, в основном это увлечение мне не по «карману» если приобретать настоящее. А именно холст или картон (бумага), с сюжетами, выполненными масляными красками, акварелью или иными разнообразными карандашами и мелками.
Но, всё же есть моменты в жизни, когда я могу позволить себе купить что-то понравившееся мне. Это не репродукции, красиво оформленные в пластиковый багет … Нет, а именно рукотворное творение в багете из дерева и иногда с рельефной лепниной, если того требовала картина.
Сюжет для меня не имеет значение. Главное чтобы это было по душе и для неё. Масло или графика в исполнении сюжета тоже не играет существенной роли. Мне важна энергетика, заложенная душой автора. А вложенный художником сюжет … Я всегда встрою в мой жилой интерьер, который я создаю сам и почти непрерывно. У меня нет в интерьере определенного стиля. Нравится то, что я сам придумал, что на стенах в жилом помещении, что на стенах в коридоре, что на кухне и её столовой зоны.
В моём мире интерьерных фантазий был один пробел. Он находиться рядом с обеденным столом. Его мне хотелось убрать с помощью картины, в сюжете которой было бы много интересного, необычного и сочетаемого с местом её нахождения и ритуального предназначения.
И так.
Судьба занесла меня в очередной раз к знаменитому парку культуры и отдыха. Дорога к нему пролегала мимо храма Иоанна Воина, что на Якиманке. У меня было ещё время до начала встречи у входа того парка. Поэтому, проходя мимо храма, ноги мои сами собой привели меня внутрь его.
Совершив ритуальные приношение свечей, и стоя перед алтарём, я о многом просил, каялся, благодарил … Как-то так вышло, что попросил о мирском – «О послании мне решения по устранению отсутствующего интерьера!».
После посещения храма я поспешил к парку. Конечно, ни о каком отдыхе или культуре в этот раз ни шло … Чисто деловая встреча. В общем, занесло меня в эти края, и ладно.
После свершения дела ноги понесли меня в обратную сторону от ворот, призывающих в наслаждение. А чтобы и совсем не видеть того соблазна, я спустился в подземный переход.
Он давно был «оккупирован» художниками. Судя по тому, как они там обустроились, можно сделать вывод, что это было постоянное место сбыта своих воплощённых фантазий. Я знал про эту ярмарку талантов. И иногда, бывая в этом месте, проходил мимо спонтанно образованной галереи, вскользь рассматривая авторов и их творения. Цены за их творения у них были всегда рассчитаны не на обычных любителей. Оно и понятно. Жизнь у всех, а у них тем более, была не дешевая.
Вот и сейчас моё прохождение среди полотен было не целенаправленное. Я шёл вдоль рядов с выставленными на продажу работами и сидящими возле них творцов, мирно пьющих кофе из термосов, ведущих неспешную беседу с соседями по «цеху». Надо заметить, что творцы в своих одеяниях выглядели, почти, как под копирку.
Они же на меня не обращали никакого внимания, словно чувствуя, что я не тот денежный покупатель, которому можно что-то с интересом предложить, уговорить или откровенно «впарить».
Меня тоже мало интересовали их «пряники». Хотя, были действительно интересные единичные творения. Ряд галереи-ярмарки подходил к своему логическому концу, а именно к стене перехода, расположенной прямо перед лестницей, ведущей из андеграунда на поверхность – грешную землю.
У самых ступеней лестницы стоял один человек и держал картину не «одетую» в раму, то есть только на подрамнике. Видом своим он явно не вписывался в этот подземный мир. Какой-то он был очень неряшливый, одетый в старомодную одежду. Давно небритое лицо, с бледной свободной от волос кожей. Борода была из почти свалявшихся волос. Голову венчала лохматая копна чёрных с проседью волос, которая завершалась затёртой фетровой шляпой. Но глаза, смотревшие на меня из под неё с надеждой и явным заинтересованным блеском в них, умоляли купить эту работу. Даже руки его выражали это желание … Именно для меня. Я поравнялся с ним. Он протянул картину ко мне.
Замечу, что всё проходило в полном молчании. Даже не могу объяснить такую молчаливость. А может мне всё это показалось … При этом замечу то, что его коллеги по артели, не смотрели в его сторону … Как будто его не было ни рядом, ни в подземном пространстве … Вообще нет …
– Купите её у меня … Отдам Вам … Не дорого … Почти даром … За сколько есть … Я знаю, что Вам она нужна! … Очень нужна! – прозвучал из волос седоватой бороды глухой голос, содержащий в себе нотки простуженного тембра.
Я даже опешил. Но перед тем, как ответить на предложение, всё-таки решил рассмотреть сюжет.
Центральной фигурой сюжета был поясной портрет мужчины с бородкой, одетый в непонятный костюм, коричневого цвета. На голове была простая прямая прическа, выполненная из волоса каштанового цвета. Возрастом мужчина, похоже, был одинаковым со мной.
Он сидел за накрытым столом в три четверти поворота. Общим фоном был светлый пейзаж, прорисованный как у П. Брейгеля старшего. Природа изобиловала горными и равнинными местностями, с текущими реками, рощами, засеянными полями, работающими на них крестьянами. По дороге двигалось что-то … Или конники … Или экипаж …Или ещё что-то …
Персонаж в предвкушении находящейся перед ним гастрономии, приготовился к еде. Длинными пальцами он держал серебряные столовые приборы. Между ладонями находилась расписная фарфоровая тарелка, сделанная, скорее всего, в мануфактуре королевского датского фарфора. Перед тарелкой стоял кубок, выполненный из наутилуса на высокой серебряной ножке-подставке.
Стол был накрыт фактурной с узорами скатертью. На столе, с левой стороны от едока, находился натюрморт из цветов. Букет стоял в хрустальной высокой вазе. Он был выполнен в голландском стиле. В нём можно было найти всё цветущее в саду в период весна – осень. Среди цветов порхали разноцветные бабочки, летали стрекозы, мухи, пчёлы, сидели разноцветные божьи коровки. Какие-то нелетающие инсекты ползали по скатерти вокруг вазы среди опавших лепестков.
С правой стороны от мужчины располагался гастрономический натюрморт, и тоже выполненный по голландским мотивам. Он содержал чеканные медные посеребренные кувшины, похоже, наполненные вином. Они были украшены рельефными узорами. Рядом находились серебряные блюда, на которых лежали в ожидании своей участи представители всех земных стихий – окорок холодного копчения, приготовленная мясная снедь, кусок сыра, перепела или куропатки (не смог толком разобрать), лососёвые и красный омар. Привлекали своей яркостью половина лимона, расположенного на фарфоровом блюдце с извивающейся по спирали, спадающей цедрой, а также половина булки ноздреватого белого хлеба. В стороне кучкой стояли прозрачные соусники, с металлическими крышечками прочие аксессуары для специй. Ближе к цветам стояла расписная ваза в бронзе, напоминавшая фарфоровое изделие Meissen, заполненная разнообразными фруктами.
Стол стоял на полу, исполненный в чередовании чёрной и белой плитки. Это придавало сюжету сценический характер.
Несмотря на то, что картина имела размер 60х80, сюжет изобиловал необычной чёткостью и многочисленными мелкими деталями. Однако, портрет едока в костюме, был не очень чёткий, а как бы слегка размытый.
Краска была нанесена, где это было к месту, с применением профессиональной лессировки, следами от мастихина, мазками кистью.
Картина была не подписная.
«Такой сюжет может подойти мне в любом месте!» – сделала скоротечный вывод моя голова.
Творец ждал от меня действий. Я открыл свой портмоне и поинтересовался – «Чем же я богат?». Была некая сумма, но очень малая для благодарности. Я предложил ему немного подождать, пока я схожу и сниму наличность в банкомате. В ответ он любезно согласился, при этом добавил, чтобы я не заморачивался о величине платежа. Ему будет в радость то, что я дам.
Я знал, где находиться ближайший банкомат. К счастью это было не далеко. Сняв ту сумму, которая на мой взгляд, может в первом приближении оплатить хотя бы затраты на холст, краски и прочие технологические моменты, я бегом побежал к тому переходу.
Слава Богу, художник ждал меня и даже убрал картину от посторонних возможных глаз. Она стояла на полу лицом к стене.
Отдав ему наличность, он, не считая её, положил деньги куда-то внутрь одежды, и отдал мне картину. Я же, было хотел попросить его оставить на оборотной стороне автограф, но он, как будто предчувствуя мой порыв, предотвратил его немногословием – «Я не знаменит и моя подпись Вам не даст ничего, ни в настоящем, ни в будущем. Будьте здоровы и спасибо за внимание!».
Я поблагодарил его за снисхождение в цене за работу. Развернулся и пошёл на радостях куда глаза глядят. Пройдя метров с десяток, голова обернулась и поглядела на то место, где состоялась сделка. Там уже никого не было!
Почему-то я развернулся и вернулся к переходу. Спустившись в него, спросил у ближайшего расположенного к выходу художника о том, кто продал мне свою работу. Ответ меня обескуражил – «Не знаю, кого Вы сейчас здесь видели ... На этом месте сегодня никто, да и никогда, отдельно не стоял! … Торговать картинами здесь имеем право только мы … Нам это дело разрешено! … Мы посторонних конкурентов тут не терпим!».
Я поехал домой с непонятным и смешанным чувством от случившегося невероятного события. Но картина-то была у меня в руке.
Пока я возвращался в свой дом, я уже придумал место в квартире, где она будет висеть. Этим местом был тот самый пробел – пространство над обеденным столом … Картинный и реальный сюжеты соединились. Реальный являлся продолжением того … А может наоборот.
Задуманный мной интерьер в этом месте реализовался! Я любовался сотворенной красотой. Мне даже показалось, что насекомые ожили в цветах. А ещё, может это были мои галлюцинации, лицо едока стало более чётким и слегка изменилось, а также изменился и костюм.
Налюбовавшись приобретением, я принял решение «обмыть» его. Накрыть приличный стол и выпить с тем едоком сухого вина. В силу пустого холодильника мне пришлось сходить в магазин и приобрести там того, что было мало-мальски из приличной еды и бутылку вина. Стол сервировал без горячего, почти по аналогии с сюжетом полотна … Только без омара (на них у нас спроса в магазине нет).
К картине я сел визави. Налил вина и почти чокнулся своим бокалом с наутилусом. Мой мозг опять зафиксировал как бы лёгкое, встречное движение в сюжете. Я это отнёс на счёт моего возвышенного, возбуждённого, радостного состояния.
Небольшой мой торжественный банкет подошёл к концу вместе с опустевшей бутылкой вина.
Я отвернулся от картины и убрал со стола, а также помыл посуду. После бытового, я опять сел напротив приобретения. Лицо едока стало ещё более напоминать моё. Вот те раз! Тут поневоле, но не без неких опасений, вспомнился роман ирландского писателя О. Уайльда «Портрет Дориана Грея». Правда, мысли успокоились тем, что в романе изначально иная ситуация … А может быть и вино в голове сыграло обострённое восприятие.
На следующий день я обнаружил ещё одно интересное, произошедшее в моей жизни событие. Я проверил свой оставшийся бюджет. Он был совсем не тот, который я ожидал. Я вчера покупал снедь и вино. В кассе оплатил покупку и даже случайно в кармане завалялся выданный кассиром чек о том событии.
Сумма за покупки чуть превышала размер наличных, отданных за картину.
Неожиданным было то, что бюджет уменьшился всего лишь на разницу между ними … Получалось так, что размер суммы наличных, отданных художнику, был неразменным и возвращен мне.
Вот те два! И опять голова вытащила из глубин памяти известные примеры – рассказ Н. Лескова «Неразменный рубль», «неразменный пятак» в повести братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу».
«А если бы я больше за картину отдал, то, похоже, больше бы и вернулась нерасходная сумма? Сейчас уже не определишь … И вообще кто он такой, тот художник? … Уж не Ангелом он является из многочисленного небесного сонма? … Может быть есть такой, как Дародатель!!! … Недаром же он мне сказал – «Я знаю, что она Вам нужна! … Очень нужна!» … Эх, быстро я ушёл от него на радостях в душе … Теперь многое уже и не выяснишь … Не найти его …» – размышляла моя голова, обнаружив в моём бюджете неразменную сумму.
Со временем портрет по непонятному для меня проходящему внутреннему процессу, полностью принял мой облик. Моё лицо было очень чётко прописано! Но, я почему-то не боялся этого «моего проявления» в тех натюрмортах!
Гости и гостьи, приходившие ко мне, подтверждали это с большим удивлением, а также то, как профессионально был выполнен мой портрет.
Помимо проявленного моего портрета, теперь на столе всегда стоял в хрустальной вазе (пусть она была иная по форме) букет из цветов, цветущих в текущее время. Правда, инсектов вокруг него не было … Разве, что иногда могли залететь в открытое окошко мухи или осы. Но они долго не задерживались в цветах. Их не было на картине.
Мало того, на столе у меня часто стала появляться иная еда (кроме омара по известной причине) включая и фрукты. А ещё сервировка моего стола стала совсем иной ... Очень схожая. Но, конечно, без применения дорогих антикварных предметов.
Всё это стало возможным, благодаря тому, что появилась финансовая поддержка. Она появлялась всегда и столько раз, сколько бы я не ходил за различными покупками … Даже в течение дня! … Откуда она появлялась, я сказать не могу, как бы я не старался это понять. Единственное, что могу предположить – «Это была помощь от небес!».
Мне даже удалось не раз съездить куда-то вне пределов родины ... В понятии родины я сейчас имею в виду – «Вся страна!». И самое интересное в той поездке было то, что я оказался в реальном пейзаже, нарисованным за спиной едока. Это была страна то ли Испания, то ли Италия, то ли … В общем южная местность …
Что отличало мое нахождение среди урожайных полей, так это то, что я ехал не в телеге, повозке, не на лошади или верхом на ишаке, или ослике. Этот вид передвижения был очень дорогим в его реализации для туристов. Поэтому для путешествий был экскурсионный автобус, который был многим «по карману».
Через некое время и сидя перед картиной, я неожиданно для себя подвёл итоги от её приобретения. И тут выяснилось, что в моей жизни свершилось практически всё, что было исполнено в сюжете ... За исключение наличия у меня вокруг букета всех, уже описанных и перечисленных, инсектов. Но это, мне подумалось, не самое важное, что должно быть в моей жизни.
А важное в моей жизни должно быть вот такое.
В один прекрасный момент, мне очень захотелось, чтобы рядом со мной была любимая мной подруга! Которая смогла бы разделить радость моего бытия, созданного под влиянием картины. Это желание возникло вполне законно, после того, как появился достаток в доме и ещё … Возможности иной жизни.
Но такого знакомства у меня не знаю почему, ну не случалось. В отношении меня работала такая формула – «Кто нравился мне, тем не нравился я. Кому нравился я, те не нравились мне!». Выход из создавшегося положения помог опять же случай, схожий с тем, когда я приобрел картину.
Мне надо было попасть к главному входу «Дома художника», что находиться напротив, где проходят интенсивные процессы по приобретению культуру, совмещаемые с активным или не очень, отдыхом.
И опять я проходил к той целее мимо храма Иоанна Воина. Тем более, что от храма есть путь до «Дома …» совсем короткий.
Помня о предыдущем моем прошении к небу в этом храме, и его скорой реализации, я направился внутрь его. Там я повторил ритуал со свечами и молитвой. Только в этот раз одна из просьб содержала исполнение желания о том … Сами понимаете о ком. Потом уже с лёгким сердцем и душой я отправился по намеченным делам.
После того, как было сделано дело, я подумал о том, куда идти дальше гулять смело? Но выбор сузился до посещения того самого подземного перехода, где полным-полно торгующих художников. Коли в тот раз сработала быстрая реализация моей просьбы, то попробую узнать, как будет в этот раз.
Я спускаюсь по ступенькам внутрь галереи-ярмарки. И фиксирую – «Вот оно чудо! Но оно в другом обличии!».
Вместо того лохматого, бородатого художника, на повороте с лесенки в недра вывешенных работ и сидящих не пойми на чём их авторов, стоит женщина с картиной не одетой в раму, которую она держала в руках! Как и тот художник, видом своим она явно не вписывалась в тот подземный мир. Она была одета в не совсем модную, а скорее в старомодную одежду. Косметики на её лице никакой не было и, похоже, очень давно. Правда, лицо сохранило былую красоту, но с отпечатком времени. Седоватые волосы заканчивались соломенной шляпкой, украшенной выцветшими искусственными цветами.
Глаза, смотревшие на меня, были мне очень знакомы и напоминали глаза того, кто продал мне здесь картину. Она протянула картину мне. Сюжет повторялся почти до деталей, и повторять его нет смысла. Только слова ко мне были другие.
– Берите эту работу! Вы просили … Вам и дается! … Деньги роли не играют … По возможности Вашей и отблагодарите – прозвучал из красивого изгиба губ моложавый голос с детским тембром.
Я уже знал, что будет дальше. Но надо было рассмотреть, что за сюжет изображён на полотне размером 60х80.
Был изображен интерьер деревенского или усадебного деревянного дома. Взгляд выхватывал вид изнутри него и уходил в перспективу на выход и далее на природу. Сюжет был не новый, но выполнен в стиле мастера интерьера С.Ю. Жуковского. У края слева было открытое окно. Затем была открытая входная дверь, а через её проем открывался вид террасы. В дверной проем открытой двери на террасе виднелась зелёная трава и деревья. Справа от двери дома было два открытых окна. Через окна внутрь дома проникали лучи Солнца и освещали покрытый домоткаными половиками дощатый пол.
Но центром полотна было женская фигура, изображенная в полный рост со спины. Она смотрелась в большое настенное зеркало, висевшее между двух окон в правой части. Отражавшееся лицо излучало много обаяния, было очаровательным с тонкими чертами. Каштановые волосы, волнами опускались на плечи. Одета она была в длинное платье, кремового цвета, украшенное кружевами и оборками.
Сюжет втягивал меня внутрь того дома и сопротивляться этой силе у меня не было сил.
Операция с деньгами повторилась, за исключением оного – размер суммы был больше насколько я смог. Когда совершилась передача «из рук в руки» я решил поинтересоваться разговором.
В монологе я попытался рассказать художнице о моем предыдущем приобретении картины на этом же месте. Но она коротко обрезала мой порыв.
– Я всё знаю о том случае и то, что стало с Вами потом. Знаю, что Вы хотите понять, кто тот художник и кто я, что за картины мы вам предлагали … Вы почти правильно поняли насчёт Ангела Дародателя … Но мы не ангелы … Мы – Вдохновение! Это особый вид энергетического существования! О нас мало кто и что знает, но наше влияние ощущают все здравомыслящие! Мы существуем между небом и землей и … Обязательно при наличии человека ... Именно человека! … Нас, в основном по указанию ангелов хранителей, посылают к людям для материализации обретённых благих мыслей. У всех они разные … Разных к разным и посылают! Вот и Вам явилось! … А картины? … Это то, что Ваши мысли в глубине головы нарисовали … Мы только помогли Вам их увидеть какие они есть в натуральном виде … Я думаю, что ответила на все Ваши интересы!!! … Что либо ещё пояснять не имеет смысла … Желаю счастья!
Голова моя отключилась на миг, но его было достаточно, чтобы ей исчезнуть.
Новая работа заняла достойное место в интерьере квартиры. Её я решил повесить напротив настенного зеркала. Помня о необычных свойствах зеркал, я втайне для себя решил запустить потусторонние силы, как катализатор, для встречи с той, которая была изображена там.
Время шло, а встречи не происходило ... Не так, как было с едой.
Я уже начал сомневаться в её возможной реальности. А, просить себе нового счастья, моя голова не решалась.
В один прекрасный момент мой друг предложил мне посетить вместе с ним один из знаменитых блошиных рынков. Поездка предполагалась на его авто. Одним условием было то, что ехать надо туда очень рано. Это объяснялось тем, что с утра выкладывается самый интересный товар. К середине дня практически ничего интересного не остается.
Я был первый раз на такой барахолке. Чего же там только не встретишь. Ни пером описать, не вырубить топором … Фантазий не хватит.
Другу интересовался всем, я же ничем. Хотя, мне было интересно. Он брал в руки старые замызганные то ли глиняные, то ли фарфоровые изделия … Выясняя, что скрывается под вековым «налетом» бытовой грязи … Любовался монетами … Трогал какие-то бронзовые вечные календари в виде подзорных труб … И прочее, прочее …
Мне приглянулась одна ваза ровно для одного цветка, высокая и очень узкая, выполненная из стекла необычного фиолетового цвета. Её я приобрел, не глядя на имеющиеся небольшие сколы на горловине.
Мы шли и шли вдоль торгующих, приближаясь к концу рядов.
Глаза смотрели на товар, а не на того кто его принес. Почти в самом конце торгового ряда мои глаза увидели роскошную деревянную раму для картины. И сделана она была под картину размером 60х80.
Я поднял глаза на продававшего с целью прицениться … И чуть было не потерял дар речи одномоментно с обмороком. Продавцом рамы была Она … Как будто вышла из картины! Правда, не в природу и красоту зелени, а прямо непосредственно в толкучку.
Вот так метаморфоза судьбы.
Обретя дар речи, я начал простой разговор о возможном приобретении рамы. Голос мой был слаб, дрожал, был неуверенным. А, что ещё и как, должен был я говорить из ошеломлённой головы.
Надо было хоть как-то ввязаться в разговор, а там уже куда кривая вывезет.
Кривая вывезла быстро и самым неожиданным поворотом в диалоге.
– Я Вас ждала и именно сегодня. Меня послало к Вам моё Вдохновение, так же, как и Вас Ваше! Берите раму! … Она была всего лишь тем предлогом, чтобы я пришла сюда и нам встретиться … Я её всё равно бы никому не продала … Кроме Вас! … И то не за деньги!
Жизнь обрела иные смыслы!
Картину с деревенским интерьером мы потом отвезли в деревенский дом, который приобрели для создания своей малой родины … Нашей малой родины!
Купленный дом своим внутренним строением и интерьером оказался один в один с тем, что было на полотне. Даже между двумя окнами висело большое настенное зеркало, а на полу лежали домотканые половики! Только его отражение было уже реально!
Обретя дарованное от небес, я думаю, что и тоже она, больше не записано об ином дарования в этой жизни.
Мысли материальны, когда они подуманны с вдохновением!
А, особенно, когда они применялись к реализации Вдохновением!
А. Коро, сентябрь, 2022 г.
Подробнее »
