Шло лето 20.. года.

Земля вместе с её обитателями, имевшими особый вид и название – Homo sapiens или Homo erectus – переживали не лучшие времена. А именно – была борьба с болезнью, непонятной по происхождению и по протеканию, а также по своим последствиям (вроде бы установили, что была лихоманка от аэрозольного распыления). Поиск полноценной панацеи от наступившей беды не давал пока никаких результатов. Но вроде бы и путь к ней был нащупан. Даже не то, что путь, но уже была определена предварительная формула лекарства и форма для приема препарата для сохранения и возвращения здоровья. Самым эффективным видом приёма человеком разработанной фармацевтики была аэрозоль. Как по поговорке – От чего заболел, тем и лечись. Правда с одним условием – если знаешь от чего, и, как следствие, чем.

Серое небо, почти, как обычно, опустилось до самой поверхности земли, имевшей такой же цвет. Цвета небесные и земные смешались. Общим цветом стал цвет серый.
Люди, шедшие в таком освещении, стремились попасть к себе в жилище, в котором еще могли остаться иные разноцветные краски.
В их головах ещё теплилась та памятная … прежняя яркая жизнь. Но, как не вспоминали они те прелести, новая реальность постепенно вымывала из помнящих голов те воспоминания.
Промывка мозгов шла не без применения помощи со стороны внешнего принудительного воздействия, как Вы уже, наверное, догадались – аэрозоли. Забегая вперёд можно сказать, что создатели панацеи знали про эффект стирания памяти от воздействия аэрозоли на мозг человека, но скрывали его от всех обрабатываемых ею.

В среде людской массы, освещенной серым цветом, находился один её представитель, выделявшийся из неё. Нет, нет, он не выделялся какими-то отличными от общего цвета, иными красками. Чисто внешне он сливался с серостью, а отличие его было и есть в его мыслях, сохраненных, при уклонении от воздействия аэрозоли.
На входе в своё жилище, имевшее вид ячейки, находящейся в общем доме, похожим на «улей», он набрал в лёгкие, как можно больше на вдохе воздуха. Затем после этого входящий, надел на голову прозрачный пакет, и смело вошёл в нутро подъезда. Нутро было оборудовано аппаратом для распознавания лиц, проживающих в нём, а после проведенной идентификации, из него происходило принудительное распыление аэрозоля, после этого аппарат пропустил его дальше в фойе. На пути к своей ячейке он снял пакет и спрятал его. Происходило это всегда в одном и том же месте – в мёртвой зоне автоматических камер наблюдения, определённой и вычисленной им. Таким образом, он для внешних камер наблюдения аппарата имел один вид головы, для внутренних камер – другой. Это тоже было надо, так как по информации от внутренних камер проводилась идентификация для выпуска проживающих наружу.
Можно задаться вопросом – А как же происходило с гостями и другими посетителями, не являющимися жильцами? Ответ не сложный – Их не было! Эти церемонии были прекращены властями, путем принятия ими ограничивающих документов. Ещё были упразднены устои общества, а именно самый главный – институт семьи. Семью разрешалось заводить в строго отведенных местах и строго в указанное время.
Всё остальное стало не так уже и важно. Гости сидели по своим жилищам. Для создания семьи были официально созданы специальные заведения. Какая-либо доставка товара, необходимого для жизни, передавалась с использованием спецконтейнеров, которые доставляли адресату всё необходимое внутренними коммуникационными системами и механизмами. Процесс изолированного, бесконтактного, внутреннего проживания был доведен до совершенства.

Находясь в своей ячейке жилищного сообщества этого «улья», он предался нахлынувшим мыслям, сохраненным благодаря придуманным уловкам.
«Как быстро им из Homo sapiens и Homo erectus удалось исключить, удалить, ликвидировать основное – Homo! Остальные составляющие, похоже, будут удалять позже. А может, отформатируют sapiens под «себя», а erectus … он и в Африке erectus … хоть так, хоть по-другому будет хождение тела, это уже без разницы.
Интересно, а в созданной среде обитания есть ли оставшиеся в обществе такие, как я, сохранившие не отформатированное мышление? А если и есть, то сколько их, где они могут быть, как их увидеть?».
Надумавшись столько, сколько ему надо, он залез в спальную конуру и уснул.

– Пятая бригада, на выезд! – в пространстве гаража машин скорой фармацевтической заправки прозвучала команда дежурного диспетчера.
Но, как стояла машина пятой бригады пустая, так она и осталась стоять дальше. Диспетчер повторила свой призыв, но он тоже не возымел никакой реакции. Никогда еще не было такого случая саботирования команд диспетчера.
Гараж был специализированный. В его основную функцию входила заправка аэрозолью аппаратов для пропуска в здание и одновременной обработки входящих.
Во всём процессе обработки была одна особенность. Одни бригады заправляли аппараты стоящие у тех, кто Там. Другие заправляли аппараты для тех, кто не Они. Чисто внешне все выглядело одинаково, чтобы со стороны не было вопросов – Одним такой аэрозоль, а другим …? Даже колбы с жидкостью имели одинаковую маркировку. Только для тех, кто относились к Они, в конце необходимого текста стояла красная точка.

В воздухе гаража образовалась густая напряженность.
В комнате отдыха персонала бригад появился сам начальник. «Пятая» относилась к бригадам, которые обслуживали дома Тех.
– Где? Почему? Когда? Что? Как? – полилось с начальствующего языка.
На его яркую речь, состоящую из хитросплетённых вопросов, реакция вопрошаемых была примерно такая же – из хитросплетённого молчания.
Этот недвусмысленный диалог продолжался недолго.
Его прервал робкий голос сотрудника из «четвёртой» – Они вчера попали под расклад!
– Какой? – живо заинтересовался начальник.
– Нааэрозолились! Сначала профилактику делали из спиртосодержащих препаратов, да переспиртовались видно, а потом, как они навакцинировались забыли защитится … Их на входе в свои дома обдало этим … В общем, как для всех. У них голова лишилась этого … Одним словом Homo из них вышло … Гы, гы, гы … – прокомментировал работник начальнику ситуацию с «пятой».
– Эх – хомики! – подвёл итог начальник и отдал приказ – Чётвертая срочно туда!
После этого указания в воздухе пальцем он удалился.

Состав «четвёртой» поднялся, взял по привычке свой ящик с колбами, предназначенный не для Тех, сел в машину «пятой» и поехал по маршруту к Ним. А ящик «пятой» с «красноточечными» колбами, сиротливо стоящий в стороне, подхватила «третья», маршрут которой охватывал обслуживание в том числе дом-улей где жил он.
Что произошло с Теми, после того, как их «четвёртая» обработала не предназначенной для них аэрозолью, сие неизвестно. Можно с уверенностью сказать, что Они стали уже не те. Не даром думали оставшиеся Те в Тех, что одним новым существом без Homo стало больше и шут с ним … Кто их считает? Так считали Те.

Очередной раз Он идя в серых сумерках при подходе к подъезду был в своих размышлениях, забыл надеть на голову прозрачный пакет. Голова его опять была увлечёна решением вопросов, связанных с возможной встречей с оставшимися среди людей себе подобными.
Аппарат выполнил свою функцию по обработке его аэрозолью, но внутрь не впустил – голова была не та. Он, очнувшись от этого действа, понял, что не может попасть к себе в ячейку. Пришлось вынужденно покинуть негостеприимный подъезд.
Надо было выждать время для повторного проникновения к себе домой. Но с организмом начало происходить необычное. Всё было так, как обычно, но не так, как обычно.
Голова работала в прежнем режиме и даже с неким ускорением. В теле почувствовалось ощущение лёгкости. Глаза стали видеть резче, чётче и вроде бы дальше, несмотря на то, что наступал вечер. Спустя некое время он вообще приподнялся над поверхностью земли в ощущении полёта.

Повисев немного возле дома-улья, он устремился вверх. Полёт управлялся мыслью. Стоило подумать «Вверх», тело летело вверх, стоило подумать «Стоп» – полёт останавливался, а тело зависало, но падения не было. Такую нехитрую технику пилотирования новый «авиатор» освоил быстро.
Осознав свои возможности в пилотировании тела, он решил лететь в самый вверх, а там видно будет, что и куда. Это было самое верное решение. Скоро слой серого воздуха закончился. Вокруг и на сколько глаз хватает, было залитое солнечным освещением небо, окрашенное в цвета с оттенками от голубого до бирюзового.
Он был один. Это обстоятельство его немного напрягло, так как при покидании серого слоя атмосферы пришли ненароком мысли, что начался ответ на вопрос о встрече с себе подобными человеками. Напряжение было недолгим. На горизонте замелькали черные точки, а при приближении они расширились до тел, находящиеся, как и он, в полёте. «Значит нам туда дорога, вернее траектория» – мысль направила полёт.

Лететь пришлось не долго. Если сказать точнее, то перемещение было почти мгновенным. Он подлетел к летающему коллективу. Рассмотрев свободно паривших в пространстве, мысли сделали вывод. Одеты они все были почти в одинаковые костюмы, одинакового качества, расцветки, стиля, одинаковые шляпы венчали головы – словно это была униформа. Он явно выделялся своим имиджем, своей одеждой на фоне их «стаи». Осталось провести проверку их на мысли и слова.
Не успел он подумать мысль о возможном разговоре, как разговор с ним начал вести один из тех. Этот был одет в тёмно синий коверкотовый костюм в мелкую, тонкую полоску. Такие костюмы он видел на картинках из прошлых годов. В такие одевались функционеры ещё той системы.
– А, Вы, батенька, из какого ведомства, подведомственного учреждения, департамента, управления, отдела … в общем какой принадлежности? Что-то я не припомню Вашего лица, облика, стати, этой непонятной одежды … в конце концов из какого Вы полёта? Вы кто есть – начальник, исполнитель, какой титул, статус, чин имеете?
– Я собственно свободного полёта человек! А, что я имею, то это мои свободные мысли, сформированные без начальства и прочих заморочек, которые Вы перечислили. Что хочу, то и думаю, а не то, что прикажут!
– Вот оно как! А как же … Вы попали сюда в эту райскую атмосферу. Если Вы не Наш, то и быть Вам не тут. Я понимаю так, что надо принять все меры по удалению Вас из нашего слоя, среды … вон туда … в серую зону бытия. Она создана специально для Вас и вам подобных.
– Это не Вам «коверкотовый» решать, кому и как жить … в серости или …
– Да уже решили, «вольнодумец» … аэрозоль распылена и в воздухе и на земле … и никуда вы уже от переформатирования не денитесь. Мы сделали всё по изъятию из вас понятия Homo … обратного пути нет … и не будет!
Его пробил холодный пот в этой холодной атмосфере – «Вот те раз! Попал, хуже не придумаешь! А как же выбраться из этого? Недаром же англичане придумали пословицу – Входя в дом, подумай, как из него выйти!».

Дальнейший разговор с «коверкотовым» стал бессмысленным. Ситуация к продолжению нахождения рядом с этими не располагала … Надо было срочно нарушить близость к этой тёмного цвета «стае». «Стае» он тоже был не интересен и неприятен. Она полетела руководимая вожаком, он же постарался оторваться от них в другую сторону, да побыстрее.

Их трассы разошлись от греха подальше. Улетев из зоны видимости функционеров, он завис с мыслью – «Что делать? Куда лететь?».
Сколько прошло времени в таких раздумьях, он не знал. Время тут не чувствовалось в силу того, что освещение пространства было ровным и не менялось совершенно. Вывел его из состояния замкнутости вопрос – «А Вы, кто? Вижу по одежде, что Вы наш!».
По его ощущениям вопрос прозвучал, как гром среди ясного неба. Обернувшись на место, откуда истекали звуки, он увидел небольшую стаю, состоящую из разновозрастных представителей, одетых аналогично ему.
«Неужели единомышленники? Сбылось!» – такие мысли пришли на смену предыдущим.
– Так Вы, кто? – прозвучал повторный вопрос от парящего рядом бородато-лохматого средних лет мужчины, одетого в джинсы, клетчатую «ковбойку», с головой, одетой в рваную в некоторых местах, бейсболку.
– Я – вольнодумец!
– Тут все такие! – указав рукой на стаю сказал, «ковбоец» – А если можешь, то по конкретней опиши своё вольнодумство.
– Думаю не так, как все!
– А, что сюда занесло?
– Я ищу тех, кто остался в душе, разумом, делами Homo!
– Тут все хомо … сам-то, из каких?
– Из простых! А Вы?
– И мы тоже … не от сложных … Гы, гы, гы …
Его насторожил этот сарказм. Единомышленники так не смеются.
«Ковбоец» «нагыгывшись» продолжил.
– А если найдёшь, что будешь делать?
– Мир спасть от аэрозольной зависимости!
– Это слабое утешение … Мы её заменяем на другую … Только так можно победить!
«Вот те и два!» – подытожили мысли, а язык произнес – «Вы с «коверкотовыми» связаны?».
– Напрямую и непосредственно … Они нас делают, потом кормят, поят … ещё денег на радость дают! Хочешь с нами?
– У меня нет никого среди «коверкотовых».
– Полохо, что нет у тебя никого из той стаи … Коли так, значит нам не по пути … мы тебя великодушно отпускаем пока … потому, что ты одет, как мы! … Лети куда глаза глядят да побыстрее, а то передумаем и тебе будет несдобровать!
Долго упрашивать его не пришлось. Он улетел и от этих со скоростью мысли.

Зависнув в новом месте, голова опять обуялась раздумьями – «Где же это я, в конце концов?».

– Я смотрю, мечешься ты из крайности в крайность! – спросил голос.
Он покрутил головой вокруг себя, но не нашёл место откуда пришёл вопрос.
– Я, здесь! – сказал голос.
– Где, здесь?
– Вверху тебя!
Он поднял глаза наверх. Верх здесь тоже был условный. Если глаза по привычке смотрели наверх – значит, там был верх … и наоборот.
Над его головой колыхалось тело, умного мужчины. Об уме говорили очки, лицо и … белый лабораторный халат. Потом об уме в дополнение к внешнему виду стали говорить слова.
– Ты, кто? – спросил он.
– Я? … Я тот, кто придумал всё Это!
– Что Это?
– Всё, что ты видишь … эту реальность!
Они помолчали. Он пытался осознать слова умного, при этом было ощущение того, что умный умеет читать его мысли. Умный ждал или делал вид, что ждёт вопросов, от «вольнодумца».
– А можешь рассказать о начале этой реальности?
– Могу! Слушай!
«Я учёный микро… Моя деятельность проходила в лаборатории. Я придумывал, всё то, что природа не создала. И я понимаю, что это грех идти против Создателя, который в избытке придумал всё необходимое для жизни всех и вся.
Бог дал мне ум, а Чёрт дал заказчиков! Они меня смогли заинтересовать созданием такой аэрозоли, от которой можно одним жителям Земли голову отформатировать под решение определенных задач. Другим жителям дать рай. А из третьих сделать без Homo.
Мне удалось решить такую задачу. Но только универсальной аэрозоли не получилось. И не получиться. Качества, которые должны быть получены у тех, к кому она применима диаметрально противоположные по своим качествам и не сочетаются. В итоге у меня получилось три аэрозоли.
Заказчики оценили мой труд.
Аэрозоль для рая был изъята вместе с документацией у меня сразу, но я тайком оставил себе первый полученный мной пробник.
Аэрозоль для форматирования голов под решения задач и выполнения конкретных функций они изъяли чуть позже, но в том же объеме. Пробника этой аэрозоли я не сотворил. Аналогично поступили и с третей аэрозолью.
После этого и началось. Третью в большом объеме распылили в атмосфере.
Вторую стали применять для обслуживающего персонала.
Первую выпустили в ограниченном объёме и обрабатывали только своих.
С целью своей защиты я применил себе первую и … Вы видите меня здесь!
О результатах применения второй и третьей Вы, наверное, знаете, коли Вы здесь.
Но есть одно но! Заказчики думают, что они и правда перекроят мир под себя. На самом же деле, всё, что происходит вокруг, происходит исключительно в голове индивида.
Вот, например, от первой. Она включает области мозга, которые дают ощущение пребывания в раю, полёта, могущества.
Точно так же и с другими аэрозолями ... но каждая свою область головы возбуждает
Реальность не меняется. Она как была, так и остается. Меняются ощущения при восприятии её!».
– Так это сродни воздействия на голову от приема наркотических средств! – воскликнул он, перебивая умного.
– Вот видите и Вы тоже это поняли.
– А как … или когда можно будет покинуть этот «рай»?
– Да скоро. Действие всех аэрозолей не более 12 часов. Я сделал это потому, что надо же ещё и поспать, а во сне свои миры есть и их переиначивать я не в силах.
У других препаратов тоже такая длительность действия. Поэтому Им приходится всё время заниматься распылением общей для всех. Тому свидетельствуют постоянные серые оттенки в воздухе … это всё для всех. Обработка обслуги ведётся их начальниками на работе, эта обработка защищает работников от воздействия общего распыления. Однако, если принять алкоголь, то мозг становится таким, как у всех, и гарантий от предотвращения воздействия от «общей» нет. «Райская» имеет приоритет штучного применения и защищает от третей и второй.
– А ты ведь мои мысли читаешь! – сказал он умному.
– Да. Я в пределах данных мне денег создал ещё и четвёртую аэрозоль для чтения появившихся чужих мыслей … Она создана исключительно для себя!… Её не заказывали, но где три там и четыре ... на всякий случай. Заказчики не изъяли четвёртую … я утаил её создание . Зато сейчас я пользуюсь ею в целях своей исключительной безопасности … Мало ли что …!

В уме у него возникла мысль уничтожить умного … «Вот кто виновен во всём! А мы-то как рыбы на воздухе …». Он отлетел от умного на небольшое расстояние и нацелился на него чтобы поразить объект, как торпеда … Но то место уже было пусто … Его мысли были прочтены!

Он очнулся от сна сидящим на лавочке в городском парке. Небо, на сколько глаз хватает, было залито солнечным освещением и окрашено в цвета с оттенками от голубого до бирюзового.

Голова переваривала полученную информацию и немного успокоилась. Ведь она видела в себе всего лишь смену декораций – «Какой странный сон! Интересно, а в каком государстве я был? Но актеры, грим, костюмы, всё вроде … а может тоже дар сна?».

Радовало одно. Если всё это сон, то Homo осталось на своём месте, как оно задумано Создателем – неразрывно в шоке с sapiens!
Дай Бог и в развитии!

Шла уже осень 20… года!
Полусонические глаза наблюдали картину, в которой серое небо медленно опустилось до самой поверхности земли, имевшей такой же цвет. Цвета небесные и земные смешались. Общим цветом стал цвет серый.

«Не дай Бог тот сон в руку!».

А. Коро, октябрь, 2021 г.