День был без теней. В таком состоянии он перешёл в сумерки без теней – небо всё это время было затянуто облаками. На самом краю истекающих сумерек и начала ночи в небе облака развеялись, и на очищенном небесном пространстве стали появляться его постоянные жители – звёзды. Постоянные жители вспыхивали то там, а то там и каждый в силу своей силы яркости.

Также, судя по яркости небесных жителей, если смотреть на небо снизу, то есть с земли, можно с некоей степенью предположить следующее – кто из звёзд живёт далеко, а кто-то и поближе. От того, как смотришь с земли на небо, так и видишь звезду во всей её красе.
В этот вечер уходящих сумерек, близкие небесные жители ещё не включились для того, чтоб на них все могли посмотреть. Пока на небосводе начали появляться самые яркие небесные светила, но сумерек они не разогнали, а ночь не осветили. Ну да всё впереди.

Усадебный дом стоял в кромешных сумерках как снаружи, так внутри. Во всём двухэтажном здании, ни в одном окошке его, не было огонька. Усадьба была нежилой, в ней был устроен музей. Когда-то в ней кипела летняя жизнь, а на зиму её в основном покидали. Потом её хозяева уехали вовсе и даже далеко из страны … туда … за границу.
Судьба этой усадьбы была сродни судьбам многих других усадеб, существовавших в то сложное время. Но у этой была судьба дальнейшего долгого жития. Она относилась к разряду «жемчужных» – особенных по значению и богатству. Это её и спасло.

В кромешных сумерках был весь усадебный парк, с находившейся на его территории усадебной скульптурой, усадебными садово-парковыми изысками в виде шпалер, пергал, гротов, неожиданных культовых храмов.
Фонарей, которые стояли в прежнее ... то время … не сохранилось. Новоделы электрические, ставить вроде бы не соответствовало духу того времени.
Одним словом – ничто искусственно не освещалось – ни здание, ни аллеи, ни садовая архитектура. А естественного освещения, идущего от небесных жителей, чтобы разглядеть в темноте усадьбу не хватало. Романтизм был, а хорошего освещения – нет.
В это самое обозначенное время, из южной части дома, сквозь закрытые двери зала, те, что находятся в центре здания, вышли, а точнее вылетели, две прозрачные, светящиеся, сияющие фигуры. Свечение их было внутренним, наподобие шаровой молнии, чётко в определённых границах и никакого освещения окружающего пространства. Вылетев в сумерки ночи, фигуры остановились над крыльцом. Поверхности ступенек крыльца фигуры не касались, а как бы парили над ними. По внешним признакам, таким как абрис контуров тела и одежды, их можно было отнести так – одну фигуру к когда-то бывшему телу мужскому полу, а другую – к женскому. Они были призраками-посланцами из того, потустороннего мира, мира прошлой жизни. Лиц их (там, где они должны были быть) было не разглядеть, но были подобия рук, ног. Светились копии тел, но сами понимаете, всё было в состоянии бестелесном.
Фигуры проплыли над ступеньками крыльца и стали парить над дорожкой, посыпанной жёлтым песком. Оказавшись над дорожкой, шедшей на все три стороны, фигуры завели беседу на энергетическом языке, не слышимым для человеческого уха, но для энергетического уха вполне приемлемым. Во время беседы они обращались друг к другу – Ваше сиятельство, что вполне соответствовало как прошлому статусу в прошлой жизни, так и для нынешней ситуации.

– Ваше сиятельство, а мало, что изменилось с того времени, когда мы были здесь в последний раз в телесном обличье!
– Ах, Ваше сиятельство, Вы так наблюдательны, не то, что я … я вся рассеянная от нахлынувших воспоминаний … мне здесь все так дорого … и поймите меня правильно, Ваше сиятельство … не в материальном плане … какие нам сейчас материи … в духовном … Вот под той лиственницей, Вы, Ваше сиятельство, меня нежнейше целовали! … а еще …
– Ваше сиятельство, мы не затем сюда появились с небес … да, целовал … сейчас-то не могу … мы просто пройдем насквозь друг друга при этом действе … Ваше сиятельство, правда и то, что запретить Вам вспоминать я не могу … благо есть, что вспомнить из той жизни … а зачем? … того уж не вернешь … ни время то … ни людей … а хуже всего – нравы, Ваше сиятельство!
– Ах, Ваше сиятельство! … чтобы ни происходило, надо помнить одно – любовь мерило … как она в сердце была, как сердце отдавало, как другое сердце принимало … Пусть мы сейчас в этом виде, но я скажу Вам, Ваше сиятельство, Вы такой же храбрый, красивый, умный … а какой свет сияет у Вас внутри! … Так светятся настоящие небесные мужчины!
– Благодарю, Вас, Ваше сиятельство! … Вы, всегда меня пленяли своим изысканным умом и умением высказаться о том, какой свет идёт из меня … Я, Вам откроюсь, Ваше сиятельство … Вы, Ваше сиятельство, светитесь, как бриллиант самой изысканной, классической огранки – «Кушон»!
Диалог начался в самом начале прогулки. Они не успели пролететь над идущей перпендикулярно к крыльцу дорожкой всего с десяток метров.

– Ах, Ваше сиятельство, Вы всегда щедры на комплименты … я очень горжусь Вами и всегда радуюсь, Вашим изысканным комплиментам, Ваше сиятельство! … А всё же зачем мы здесь?
– Ваше сиятельство, цель нашей экспедиции прозаична и проста … побывать на могиле дочери, поклонится ей, а еще я думаю найти …
Его сиятельство не успел договорить …его речь прервал совсем неизвестный ему энергетический голос … и мало того похоже он принадлежал не очень воспитанному представителю.
– Ба-ба-ба, Ваши сиятельства, оба двое, а какими судьбами у нас тут? … вот уж не ждали, не гадали …сколько этих самых лет-зим пролетело …ахха ха …
– Кто это? … кто это такой, незнакомо-невоспитанный? – поинтересовался призрак мужского обличия.
– А, Вы, Ваше сиятельство, нас совсем и не знаете с этой стороны … со стороны общения … Вы всеми нами любовались, даже не знали, что мы можем говорить … Вот, Вы, Ваши сиятельства, как стали призраками, так и сравнялись с нами … Я и мы, тут многие стоящие – садовые скульптуры … из мрамора … Те, что, Вы, Ваше сиятельство, скупали в Европе, да здесь и ставили! Я – Вакханка, а напротив меня стоит Бахус! Рада бы снять виноградный венок перед Вами, Ваше сиятельство, а Бахус готов поднять чашу с вином за здоровье Вашего сиятельства и Ваше здоровье мадам … да мы же бюсты безрукие …
– Оставьте пожалуйста громкие скульптурные слова … Я никогда не сравняюсь с Вами … вы камень …а я плоть от плоти! То, что мы оказались в тонком мире, не дает Вам повода быть фамильярным ко мне и моей Даме!
– Пойдёмте дальше, Ваше сиятельство, не зачем нам слушать пьяные скульптурные речи … живы они в камне и хорошо … пусть стоят и дальше.
Пролетев уже в молчании над дорожкой ещё некое расстояние, пара услышала новый энергетический голос.

– Ваше сиятельство! … Ваше сиятельство! … Ваше сиятельство! … Ваше сиятельство! … мы с радостью приветствуем Вас … на этой романтической прогулке … – раздалась разноголосица и слева и справа.
– Кто это приветствует нас? – задумались призраки.
– Это я – Геракл … Это я – Антей … Это я – Минелай … Это я – Патрокл … Мы рождёные мыслью самого Микеланджело … помните нас, Ваше сиятельство?
– О, это, Вы, мои любимые скульптурные группы … Как я рад видеть и слышать Вас … Смотрите, Ваше сиятельство, они живы в камне … Как бальзам на место, где когда-то было сердце …
– Ах, Ваше сиятельство, напротив Геракла Вы мне когда-то сделали страстный поцелуй … как же могу забыть такое … Привет Геракл! … Привет Антей! … Привет мраморные герои мифов и истории ...
– Ваше сиятельство, продолжим путь … Я помню все наши прошлые нежности … но хочу напомнить … мы прибыли сюда не затем, чтобы вспоминать нашу прошлую страсть на каждом шагу и среди мраморных скульптур … Есть определённая цель … и скажу, что у нас очень мало времени … нам дали всего полсуток!
Место, где должно было быть лицо у призрака «женского пола», зарделось нежным жёлтым светом. Правда Ваше сиятельство не заметил этого, он продолжал лететь над дорожкой чуть впереди своей спутницы.

Потом, по мере их пролёта над парковой дорожкой, прогуливающихся призраков встретили многие звуки. А именно ... лай скульптурных собак, рык мраморных львов и львиц, крики – «Урааа!» от бюстов всемирно известных полководцев, крики «Аве, Ваше сиятельство!» – издаваемые, высеченными из каменных мраморных глыб, политиками из греческих и римских органов управления, тонкопрофильные мраморные поэты пытались продекламировать им свои приветствия в стихотворной форме в гекзаметре. Все энергетические звуки исходили от бюстов, установленных перед усадебным зданием. Ваши сиятельства с удовольствием внимательно внимали такому приветствию. Им вспомнилось многое и прекрасное из их прошлой красивой жизни … а если бы была такая возможность, то по светящимся местам их лиц, покатились бы светящиеся слезы умиления.
Вашим сиятельствам подумалось, что, конечно же, жизнь их для этой усадьбы была прожита не зря. Не зря были вложены деньги в покупку скульптур, в разбивку парка … да вообще все было не зря. Есть чем гордиться спустя столько времени и даже с того света, где нет ничего материального, имеющего цену тут.

Дорожка закончилась фонтаном, представлявшим собой скульптурную группу, состоящую из амуров, хватающих вылетающего из их рук лебедя.
– Дяденька и тётенька, смотрите как мы его хорошо держим …сколько сотен лет он вырывается от нас … а вырваться не может … Он хочет улететь, а как же тогда будет фонтан без него … Ведь струя воды бъёт из его клюва!
– Амуры, к нам надо обращаться – Ваше сиятельство! Вас, наверное, не учили этому этикету … Вы, когда я купил этот фонтан, были еще маленькими … А когда его установили, мы уже не приезжали в эту усадьбу. Мы прощаем Вам такое панибратсво!
– Ах, Ваше сиятельство, они же еще дети … и таковыми останутся … будьте снисходительны к ним …
– Ваше сиятельство, идёмте дальше … к нашей покровительнице, благословенной Императрице Екатерине II!

Светящаяся пара полетела над дорожкой, уходящей направо, которая оканчивалась стилизованным Храмом. В данном храме находилась скульптура Екатерины II в образе Фемиды, вылитой из бронзы.

– Матушка, Императрица, прими от вельможи твоего и от фрейлины твоей поклоны поясные! – после этих слов «тела» согнулись в обозначенную позу.
– Давненько Вас, Ваши сиятельства, не было тут – раздался металлический голос Императрицы – Надолго ли сюда прибыли?
– Да не на долго, матушка! Вот тебе поклониться, да дочку навестить … Нам такое разрешение небесное дали. По времени полсуток на всё про всё. Да вот ночью и спустились … днём то не увидать ничего … ни нас и ни нам – ответил призрак Вашего сиятельства, когда-то бывший телом мужского пола – Есть ещё одно небольшое дельце и сразу наверх … к себе в постоянную юдоль.
– Хорошо! Ступайте с Богом! – разрешил металлический голос скульптуры матушки.

Отлетев на хорошее расстояние от Храма Императрицы, Ваши сиятельства опять остановились.
– Ваше сиятельство, полетим к склепу, где дочка когда-то упокоилась, а после вернёмся ко дворцу. Возле одного места на восточной стороне усадебного здания я Вам, Ваше сиятельство, кое-что расскажу!
– Ах, Ваше сиятельство, к дочке это всегда святое! Конечно и на небесах мы можем её встретить, да что-то я не встречаю её … Наверное, Ваше сиятельство, на небе мы в разных сферах находимся … по делам нашим и её получили мы разлуку вселенскую … – Ваше сиятельство не смогла сдержать всхлипывания.
– Ладно, Ваше сиятельство, ладно … успокойтесь … Сколько уж лет прошло … века два наверное …
– Ах, Ваше сиятельство, да ведь кровиночка родная … не чужая … в любви зачата … в любви рождена … в любви же жила … а от своей девичьей любви и погибла … – со стороны Вашего сиятельства опять раздался всхлипывание.
Они посетили склеп, устроенный у маленького, домашнего православного храма, изобиловавшего в украшение крыши кокошниками, словно головка русской девушки. Постояли, погрустили. Ваше сиятельство еще повсхлипывала. И долго бы еще всхлипывала, но Ваше сиятельство прервал этот процесс.

Времени на всё про всё у них оставалось немного. А основная цель посещения ночной усадьбы, которую знал только Ваше сиятельство «мужского пола», была ещё не достигнута.
Ночь вступила в свои права. Луны не было, но небо было все усыпано небесными жителями большими и малыми, далёкими и близкими, яркими и тусклыми … на любой взгляд снизу вверх и вкус.

Опустим перемещение призраков к восточному крыльцу усадебного здания. Преодоление призраками большого расстояния можно описать с применением такого способа – со скоростью мысли!
Ваши сиятельства обои уже стояли у крайней площадки восточного крыльца, на которой стояло украшение в виде фигуры льва.
– Зачем мы тут, Ваше сиятельство? С этим крыльцом у меня не связано ни одного нежного воспоминания … вообще никакого. Ведь сюда выходит Ваш кабинет, Ваше сиятельство, здесь на восточном крыльце всё по-деловому. А для проявления любви в этой усадьбе есть много иных мест.
– Вот то-то и оно, Ваше сиятельство. Если Вы помните, Ваше сиятельство, как я покупал в Европе картины, скульптуру и прочие предметы роскоши для нашей жизни, наших домов и этой усадьбы. Так вот … помимо предлагаемых для покупки драгоценных камней и изделий с ними, мне предложили купить осколок кристалла … синего цвета … Я кристаллов с таким цветом никогда не видел … Мало того он был невероятного размера … Определить на глаз к какому виду кристаллов он относится не представлялось возможным … Тот кто продавал, просил очень большую сумму … Но это для меня была не проблема … Деньги, которые запрашивал продавец, у меня были … Но суть в другом – этот кристалл был из Атлантиды, как представил его продавец … Причем он был частью от огромного кристалла, участвовавшего в защите государства, управлении страной … Он мог исполнять определённые желания … Зачем его продавал тот мне до конца неизвестно … Я вообще думаю, что продавец был не из людей … Он был мне послан … кем и для какого повода я так и не понял … Почему я так говорю, да потому, что он почти мгновенно исчез после сделки и я его больше никогда не видел … Он только сказал мне, что надо быть аккуратней в своих мыслях и желаниях …
– Ах, Ваше сиятельство, все так загадочно … А, Вы, Ваше сиятельство, мне никогда не говорили про этот случай … Это как-бы было с Вашей стороны недоверие ко мне?
– Ваше сиятельство, я всегда доверял Вам и всегда был честен перед Вами! Это было не недоверие, а оберегание Вас, Ваше сиятельство, от непознанного. Этот кристалл и правда усиливал … и ускорял исполнение желаний … причём любых. Вот, к примеру, помните ли был ураган, который разрушал всё на своём пути и приближался к нашей усадьбе летом … мы в доме молились, чтобы он прошёл мимо. Я вошёл в кабинет, достал кристалл из потайного сейфа … представил мысленно как ураган распадается … при этом сконцентрировал взгляд и мысли в кристалл … Помните, Ваше сиятельство, как ураган, не доходя до усадьбы мгновенно стих и не нанес вреда. Были еще события не совсем объяснимые по их происхождению и протеканию с человеческой точки зрения … это все помогал и делал кристалл.
– Ах, Ваше сиятельство, какие фантастические факты, Вы, говорите … И, Вы, Ваше сиятельство, не смогли спасти нашу дочь при наличии такого всемогущего кристалла?
– Ваше сиятельство, к сожалению, его у меня в руках тогда не было. Если помните, всё произошло тогда, когда мы с Вами, Ваше сиятельство, были на нашей даче на Чёрном море. Я кристалл спрятал здесь в усадьбе … никогда я его не возил с собой в путешествие … дабы избегать его потери или чего-то ещё непредвиденного. Конечно, я бы тогда спас нашу дочь от пагубной любви … Сейчас говорить о том, что не случилось, думаю уже не надо … Я продолжу, Ваше сиятельство, о цели нашего визита сюда … Кристалл я спрятал в нишу, где лежит закладная табличка о начале строительства усадьбы. Я пришёл с Вами, Ваше сиятельство, в единственный возможный, данный нам небесами шанс, дабы восстановить картину жизни нашей дочери … тем самым изменить всю судьбу нашего рода и снять тот позор для поворота того бытия к новой … лучшей жизни! Вот здесь … в нише должен быть кристалл … смотрите … вот эта ниша … вот … но что это?

В этот момент над усадьбой в ночи зажглись два ярких «солнца», осветив усадебное здание, а также большую часть парка. Призраков поглотили яркие лучи, идущие от этих светил, и они не смогли вырваться из плена этого света. Времени, отпущенного на их визит, оставалось совсем немного. Они скоро растаяли, но сначала в освещении, а потом уже, потеряв форму, энергия, вложенная в них там, на небе, улетела в свою юдоль в мгновение ока. Они вернулись в свою небесную сферу.

Два солнца были искусственными огромными фонарями для освещения ночных съёмок художественного фильма о жизни усадьбы. Они поднимались на специально изготовленных телескопических подъёмниках. Днём фильм не снимали, так как нужно было ловить освещённость, зависимую от Солнца и облачности. Ночью освещение можно было сделать какое хочешь. Сценарий фильма был о мистической жизни из истории усадьбы, о двух призраках, которые прилетели с неба для какой-то цели, как они прогуливались по усадьбе, и как, и о чём говорили.
Сценарист вносил коррективы прямо по ходу съёмок, как говориться – правил и писал на коленке. Ему не нравился финал. Он пытался написать новый, но тема финала всё время ускользала. Что-то не пускало сценариста и это злило его. Злость сценариста передавалась режиссёру.

У режиссёра под ногами лежал непонятный осколок какого-то синего цвета и судя по толщине и граням, это был осколок, который можно было бы отнести по причастности к старинной, толстостенной бутылки. Так можно было подумать глядя на него.
Ночные съёмки не шли в том русле, в каком они должны были происходить по задумке режиссёра. Сам режиссёр начал тоже злится. Наступив на синий осколок, и чуть было не подвернув ногу, он поглядел на него внимательно.
«Да чтоб у вас всех … разодрало!» – в сердцах подумалось режиссёру.
После этого, режиссёр посильней поддал синий осколок ногой. От этого пинка он отлетел в траву паркового газона и мало того, в неосвещённую его часть.
Режиссёр не знал, кому он так напророчил. Но тут на съёмочной площадке и почалось …
Съёмки в ту ночь и несколько других ночей по непонятным причинам, возникших у съёмочной киногруппы, не проводились.
Призраки этого не видели. Им это и не надо было.

Прожитую судьбу не изменить, а не прожитую можно!

А. Коро, октябрь, 2020 г.